Полчаса (Время Точно Убито). Полчаса, отведенные на войну, (исполнитель: Ночные Снайперы)
Тригонометрия (2003) Полчаса (музыка - Д. Арбенина, слова - Я. Казанова) Полчаса, отведенные на войну, Я проспал: ты любила меня во сне. После многие ставили мне в вину: Поражение. Раны. Кровавый снег. Я не лгал оправданиями и не Говорил о тебе тем, кто знал, как жить И проспал бы снова, случись войне Повториться. Ты снилась бы мне Скажи... Среди многих, отдавших войне тела, Я писал похоронки для чьих-то жен. Откровения зрячих, собачий лай, Снег пронзительно красен, но воздух желт. Я не лгал оправданиями и не Говорил о тебе тем, кто знал, как жить И проспал бы снова, случись войне Повториться. Ты снилась бы мне Скажи... Становилось бессильно. Тяжелый спирт Я вдыхал как амброзию, как бальзам После многие мне говорили: спи, Что-то медное капали на глаза... Подыхать от времени и от тебя - Равноценно для жизни: гореть в костре Или рваться на дыбе. В зрачках рябят Полчаса, отведенные на расстрел. А время, время точно убито... Время точно убито... Точно убито... Точно убито... Точно убито... Полчаса, отведенные на войну, Я проспал: ты любила меня во сне. После многие ставили мне в вину: Поражение. Раны. Кровавый снег. Я не лгал оправданиями и не Говорил о тебе тем, кто знал, как жить И проспал бы снова, случись войне Продолжаться. Ты снилась бы мне Скажи... После многих, отдавших войне тела, Я писал похоронки для чьих-то жен. Отражения зрячих, собачий лай, Снег пронзительно красен, а воздух желт. Полчаса, отведенные на любовь, Я протрахал в борделе чужую плоть. После многие мне говорили: бог, Он все видит, и ты перед богом - клоп. Становилось бессильно. Тяжелый спирт Я глотал как амброзию, как бальзам После многие мне говорили: спи, Что-то медное капали на глаза... Подыхать от пули и от тебя - Равноценно для жизни: гореть в костре Или рваться на дыбе. В зрачках рябят Полчаса, отведенные на расстрел. Время точно убито. Иосиф Бродский стихи Л. В. Лифшицу Я всегда твердил, что судьба - игра. Что зачем нам рыба, раз есть икра. Что готический стиль победит, как школа, как способность торчать, избежав укола. Я сижу у окна. За окном осина. Я любил немногих. Однако - сильно. Я считал, что лес - только часть полена. Что зачем вся дева, раз есть колено. Что, устав от поднятой веком пыли, русский глаз отдохнет на эстонском шпиле. Я сижу у окна. Я помыл посуду. Я был счастлив здесь, и уже не буду. Я писал, что в лампочке - ужас пола. Что любовь, как акт, лишена глагола. Что не знал Эвклид, что, сходя на конус, вещь обретает не ноль, но Хронос. Я сижу у окна. Вспоминаю юность. Улыбнусь порою, порой отплюнусь. Я сказал, что лист разрушает почку. И что семя, упавши в дурную почву, не дает побега; что луг с поляной есть пример рукоблудья, в Природе данный. Я сижу у окна, обхватив колени, в обществе собственной грузной тени. Моя песня была лишена мотива, но зато ее хором не спеть. Не диво, что в награду мне за такие речи своих ног никто не кладет на плечи. Я сижу у окна в темноте; как скорый, море гремит за волнистой шторой. Гражданин второсортной эпохи, гордо признаю я товаром второго сорта свои лучшие мысли и дням грядущим я дарю их как опыт борьбы с