Внезапные красочные брызги над белым бочком, карячась над унитазной дыркой, я сру орлом
и лезет из моей жопы сопрелых фекалий кусок, и понос вместе с ним стекают прямо к урне в уголок.
Теперь в моей палате мы остались только вдвоём, больничные стены романтично залиты липким говном.
Кровавая клякса улыбается из ампутированных кишок на сыром потолке, мой сосед – червивый дед, висящий в петле.
Лежу я в кроватке, на свой пенис соплями блюю, приступ рвоты закончиться, наверно, только к утру,
потому накончать я хочу на труп пациента и скальпелем искромсать пожилой санитарке её плаценту.