И этот гром в феврале не разбудит печальных подростков.
Запойный вой не броско по губам в крови.
Доверившись судьбе шагал по живописным мечтам, И не зря мне казалось, что я уже там был.
До изнеможения я лью себе в глаза чернила,
Чтобы слезными ручьями выходили грустные стихи.
Затоптанные в грязь слова меня сжигали препаратами,
Которые в тебе меня разрушить помогли.

Ведь я был частью болезни, от части безбрежной как море,
Где нам уже не быть с тобой в соленых слезах китов.
И снова я налаживаю отношения с алкоголем
под впечатлением от подарка, жаль что не на то число.
Жаль, что я был ко всему готов, но мне так только казалось,
Дальше разум промолчит в ответ на мои вопросы.
И в пустоте мерцая ты не покажешь мне радость,
И тогда я пойму, что эта жизнь ничего отныне не стоит.

Вырежу сердце свое и скормлю голубям на остановке
С криком о помощи, словно палки в свои колеса.
Адреналин в моей крови атакует холодные руки
В моих попытках не взболтать успокоительное пиво.
Как комета раскаленная о землю я бился ревниво,
Проповедуя своё душевное удушье как правду.
Замкнувшись в себе с обреченной любовью на спину,
Твоих касаний эха не слышно. Минута молчания.

Лес, деревья, молчание, время.
Средь которых в отчаяние бродим.
Вроде вчера одни сидели напротив.
Впредь серые дни
Не будем яркими красками портить.
Чтоб пересечь эту пропасть
Будем строить мосты,
Ведь для любви нет слова "гордость"
Словно слова "вместе" и "мы". 
И над обрывом
Наша карета свернет с стези,
И канут в омут усталые белые кони,
Уносящие звоном в снежную даль 
по дороге,
Сомкнув пороги наших квартир.
Там сотни картин, десятки портретов,
Там темно и уже тебя нету.
Ты ушла...
Забрав мое сердце с огнем
Можешь не отдавать,
День за днем 
Запирая его в клетку грудную свою,
Зарывая в землю.
И где оставишь его, там вырастит небо,
Но не забудь поливать своими слезами,
Вспоминая молчаливый февраль ночами.