Ты не давай мне забывать, зачем нам апогеи,
и зачем теперь мы ходим не по Земле, а по Гее.
Зачем советы? Заветы? Мы бы так и ходили:
ты – с мокрыми глазами, я – с тахикардией.
Мне не понять, как с чувствами можно дойти до сук,
как улыбаться тем, кого не терпишь, и как быть честным.
Зато теперь ты знаешь, как можно убить досуг,
в то время, как весь город знает, как я разбивал часы.
Но если в путь ты, то меня с собой бери на дальний:
я с тобой до старости от юности с перинатальным.
Кроме писем в память о себе ночь на перине дай мне,
и в конце «нас» время наше лишь переверни на таймер.
Если это плита, тогда без шума там:
не важно, эпитафия тут или кто-то обо мне печется.
Упадок сил опять, словно кровью пишу это,
зато каждая строчка – красная – за началом влечется.

Мир – это, то что рисовали сами
мы, отобрав среди сотен картин.
Ты так проницательна, и я внезапно замер.
Инсайт нашей с тобою любви.

Я вечно рисовался, но не для дизайна
и остался чистым после года нашей глади займа.
Можешь не улыбаться, давай-ка вовсе без смайла
лучше слезай на следующей, рви от меня из лайна.
Потом грусти опять, что он к тебе вовсе не пятится,
тот самый, безработный и самый циничный пьяница,
с которым невозможно развиваться, будто в штиль.
Но, подожди, тут назревает буря, вновь идут дожди.
Вокруг опять шумиха, словно мы с ней гады Рокка,
и за спинами все время наглые че-то искрят там.
Ты появлением своим в стаде подняла рокот:
они видели глаза, пока я наблюдал за взглядом.
Тебе нужен достойный муж, а не препод с дипломом,
что вряд ли от батарей в двушке обеспечит тепло вам.
Видно, поэтому от взгляда лишь мороз по коже.
Но, кто бы что ни говорил, мы с тобой так похожи.

Мир – это, то что рисовали сами
мы, отобрав среди сотен картин.
Ты так проницательна, и я внезапно замер.
Инсайт нашей с тобою любви.

Я все о старом тру тут, но музыка не с винила,
та музыка, за которую ты вряд ли б извинила.
Мы лезли друг к другу, но, сука, мы лезли мимо.
Я – актер и прекрасно сыграл бы тут, ну, разве мима.
Мне лишь бы песни, да вместе. Из действий – 
мне влезть бы без лести в памяти дур, но снова здесь ты.
Эти советы угнетают. В памяти что-то тает.
И ты сама бы сберегла меня от тайн.
Ты посмотри, я среди стоек самый главный лидер,
среди барных или микрофонных с набором из литер.
Эта шарада про меня, ты проведи опросы,
почему он до сих пор не бросил дым и так оброс.
И это все из меня лезет, но вряд ли ты поверишь.
Я обещал полетать, но вертолеты в голове лишь.
Тебя трясет от этих песенок, к черту вибрации.
Я избавлюсь от пыли, если попросишь убраться.

Мир – это, то что рисовали сами
мы, отобрав среди сотен картин.
Ты так проницательна, и я внезапно замер.
Инсайт нашей с тобою любви.