И ты сама не знаешь, с кем хочешь остаться.
Верил словам, пока кружило нас в обмана танце.
Ты, не простившись, поделила пополам нас,
и мир наш рухнул ливнем прямо по полам с глаз.
Мне целый месяц по мозгам уже лупят напасти.
Изъяны внутри автора ждут момента напасть, и
я выливаю правду нагло им прямо на пасти.
Я, как бухой герой Булгакова, - пьяный Мастер.
В этот театр не стоит соваться:
мы с тобой оба доигрались до залпов оваций,
и теперь порознь прожить бы надо как-то нам,
но прошлое за мной плетется прямо как тонар.
Давай, проверь же, на что ты такая нужна им.
Не опровержен мой факт, но ответа не знаем.
Давай-ка реже звони мне. Давай по-разному
мы отдадим себя снова небу однообразному.

Пока с тобой, мне хватает сил, и
даже одна - вперед, не тормози.
Это мир вечно угрюмых и сонных нерях:
ты либо вон, либо ко мне, только не стой в дверях.

Я разбиваю наше навсегда опять о дни.
Мы в этой публике с тобой среди людей одни
пытались полетать, но в спину крики: "Они упадут,
ударившись о батут." Без падений тупо тут.
Ресторан, бар -
мне поебать, я однажды уже из оконных рам пал.
Еще тем летом мог пройти я на таран бал,
когда стимул пропал, потоком из ран пар
шел. А ты вела себя еще наглей,
и именно поэтому мы с тобой выжаты.
А порванное "я" не сможешь посадить на клей,
ведь даже в платье на каблуках в моих глазах не станешь выше ты.
Город нуждается в правде, и мы обещания метим девизами.
Линия жизни короче обычного - запросто мы проживем под дефисами. 
Там, где куплетами, будто бы визами, ищем пути до души меж девицами
мы не утонем. Но кто удивится-то, если останемся темными лицами.

Пока с тобой, мне хватает сил, и
даже одна - вперед, не тормози.
Это мир вечно угрюмых и сонных нерях:
ты либо вон, либо ко мне, только не стой в дверях.