Раскисшие от влаги над городской истомой 
 Обиженные лютни, звонки и колокольца, 
 Звучащий сор трамваев, свернувшийся в рулады, 
 И в тамбурах горчащий непреходящий говор, 
 И отзвук потонувших бра 
 Во влажных складках декабря. 

 Все движется к искомой витиеватой точке 
 Отсчета. И горланит одну и ту же песню, 
 Что ничего не будет, а если будет - только 
 Очередная смена очередного века. 
 И в сумерки вступает сон 
 С бессонницею в унисон. 

 А в пригородных кассах, отверстых как скворечни, 
 Зимующие лица и теплый запах снега. 
 И все что хочешь - можешь - влюбиться в незнакомый, 
 Отныне город. Город, в котором ты - огарок, 
 Плывущий на высокой но- 
 те в мокрый мрак через окно. 

 И даже если канет в набрякший город горе, 
 Не будет гама больше, чем есть, что будет, было. 
 И тишь зеленой мышью забурится, тоскуя, 
 В сырое покрывало вокзального приюта.