Как ни крутите, ни вертите 
 существовала Нефертити. 
 Она когда-то в мире оном 
 жила с каким-то фараоном. 

 Но даже если с ним лежала, 
 она векам принадлежала.
 И он испытывал страданья 
 от видимости обладанья. 

 Носил он важно облаченья, 
 произносил он обличенья. 

 Он укреплял свои устои, 
 но, как заметил Авиценна, 
 в природе рядом с красотою 
 любая власть неполноценна. 

 И фараона мучил комплекс 
 неполноценности... 

 Он комкал 
 салфетку мрачно за обедом,
 когда раздумывал об этом. 

 Имел он войско, колесницы, 
 ну а она - глаза, ресницы, 
 и лоб, звездами озаренный, 
 и шеи выгиб изумленный. 

 Когда они в носилках плыли, 
 то взгляды всех глазевших были 
 обращены, как по наитью, 
 не к фараону, к Нефeртити. 

 Был фараон угрюмым в ласке 
 и допускал прямые грубости, 
 поскольку чуял хрупкость власти 
 в сравненьи с властью этой хрупкости. 

 А сфинксы медленно выветривались, 
 и веры мертвенно выверивались...

 Но сквозь идеи и событья 
 сквозь все, 
 в чем время обманулось, 
 тянулась шея Нефертити 
 и к нам сегодня дотянулась. 

 Она - в мальчишеском наброске 
 и у монтажницы на брошке. 

 Она кого-то очищает, 
 не приедаясь, не тускнея 
 и кто-то снова ощущает 
 неполноценность рядом с нею. 

 Мы с вами часто вязнем в быте... 
 А Нефeртити? 

 Нефертити сквозь быт, 
 событья, лица, даты 
 все так же тянется куда-то... 

 Как ни крутите ни вертите, 
 но существует Нефертити.