Снег.

Снег побагровел, а был словно мел - бледным.
День тихо дотлел и удавился проводом медным.
Семь неписаных правил - предков корявое зодчество.
Братья! Давайте восславим сто лет одиночества!

Мачты воздушных фрегатов рубите, бейте отчаянных!
Наш Бог един в светлых церквах, в копоти чайных!
Эх, иже иси, спаси - попроси: архангелы лютые.
А мы то сами - рожи в грязи, хмельные, необутые.

Всё у нас через зад, и раем ад кажется.
Водкой залить глаза да поглумиться, да покуражиться.
В воздухе над головами мат-перемат высится.
Люди, что вам делить? Да как вы могли друг на друга окрыситься?

Глотки драть, голосить на площадях несогласия.
"Возлюби ближнего". Правители! Что значит мудрость сия?
Как последнюю блядь валять да пинать безжалостно
"Согласна ли взять в мужья?" - и самим ответить: "Согласная!"

Ну, опосля банкет, званный обед, ночь брачная…
Ежели к свету всю ночь брести, стало быть, тропка мрачная,
Стало быть, путь не близкий, да и сторонка опасная.
Кто же, грудь порвав, вырвет сердца звёздочку ясную?

Нет, дураков нет, любая хата - крайняя.
Лишь наш разобщинный строй, лишь похоть слепая стайная.
Хоть правды в ногах нет, да её днём с огнём и не сыщешь.
Только угрюмый звонарь колоколам шевелит языки. Слышишь?

Как уходит эпоха, будто песок сквозь пальцы?
Хмурый невзрачный оракул говорит: "Нам пора расстаться",
Наслаждаясь вселенским смирением в винительном падеже.
Нет, Мы - не Божьи подобья, мы - точные копии вшей!!!

Выстрел. Отдача в ладонь. Мертвое тело навзничь.
Упало. "Жив ещё", - слышна безразличная речь.
Сердце остановилось. Кровь на синих губах.
День тихо дотлел. Порохом воздух пропах.
И снег побагровел, а был словно мел - бледным…