Я в темнице сырой, на стенах лишь твой образ-мне замена солнца и света, 
Я сумасшедший художник, забывший про Бога, отринув иконы, обеты. 
Не верю в приметы. 
Но, просыпаясь в холодном поту, вспоминаю ответы 
Морфея, приславшего мне здесь тебя, долгожданную, как для ученых Линиру-комету. 
Появись, я молю, я рисую твой образ обрывками, ту, что я вижу во снах, 
В голове ты урывками делишь со мной нищету, то ты ходишь в шелках. 
Продолжая кричать, я рисую на стенах, обоях тебя-ту ОДНУ, 
Возвращаясь в сознание, вижу лишь смутные образы, в шизофрении тону. 
Я сжигаю картины, с твоими глазами, губами, прости, навсегда моногамен, 
Не знаю, как выглядишь ты, но я видел тебя. Мои сны наяву не пугают. 
В агонии бьюсь, собирая частицы, твоих черт лица будто пазлы, таблицы, 
Дойду до конца, доползу, долечу, но узнаю свою идеала Жар Птицу. 

И мы летим под облаками, 
Прошу, не закрывай мечты руками,
Дождись меня, не умирай во тьме
Сегодня встретимся с тобой во сне

Приходи ты в мой дом и увидишь частицу себя. 
На обоях твой образ с лампадой. 
Я сумасшедший, свехнулся, но мой дом- маяк, среди тысяч потухшего стада. 
Не верю словам про любовь, я ищу тебя, как Персиваль, 
Бегу за Граалем, 
Но чаще встречаю лишь камни, в образах женщин, сокрытых за темной вуалью. 
Ведь ты мне не враг, но рисую, как мы- полководцы, стоим во главе разных армий. 
Огонь-я,вода-ты. Ромео с Джульетой. Мы красками вместе, поверь мне, так надо. 
И я ренегат, убегал от тебя, приводя в святой храм испорченных кармой, 
Жизнь-Минотавр, а ты Ариадна. Как феникс рождаюсь вновь с этого ада. 
Я один выживаю в пути, продолжая идти, наблюдаю любви профанацию, 
Чувства рождаете к тем, кто подходит под ваши сословия, фракции. 
Что бы там ни было, кто бы тебе про меня не сказал-ты не верь им. 
Услышь ты меня, я открою свой склеп, распахну пред тобою закрытые двери. 
Я так громко молчал, я так долго кричал в пустоту, порождая безмолвное эхо, 
Стал одиозен для девушек,чувства здесь ценят не больше, чем повод для смеха 
Закрыл я калитку на кладбище, места здесь нет, я устал петь любви панихиду. 
Дроздов, в глаза глядя, сказал:" Ты без самки останешься здесь вымирающим видом. 
Если ты океан, то я рыболовецкое судно, погибну в твоих чистых водах. 
Никто не узнает о нашей любви, я живу как отшельник, не следую моде. 
Закрылся я в доме,сорвался я в доле, зарылся я в поле, лечился от боли, 
Но мои сны все полны тобою.