Рем Дигга:
Для самого начала усвой: вымрет юный и дохлый тут,
Так что вытри мигом слюни и сопли, внук.
На тебя смотрят касты.
Выбирай: бить в кость, или натирать попу маслом.
Это почти не смешно,
Среди разжижженных стержней волю почтить не грешно.
В яме упадки лжи, где на лопатки всем жизнь
Давит и садит семечки в душу задатки ханжи.
Хватит нюни пускать и трогать глаза, нос платком,
А то тут спрос на моль и давит босс катком похожих.
И спорить брось тут брось,
Испортят нос ртом, к тому же за час догон.
И мы поможем, в принципе ничего нового, просто тонус поднять.
Дигга не злая собака ни разу, ты включи глобус свой, дядь.
Я не хочу ни бычить, ни дарить прохожим соску,
Я просто не настолько плох, чтоб быть хорошим в доску.
Понял о чём я чел тут?
Прочёл ***, зачем тречок вообще, прошарил?
Ты мне скажи всё в лицо как есть, глаза не отводя,
Или забудь ты чёрт про честь, лошара.
Давай без грима ещё тут пока не принял на грудь,
Дебила ты выключишь и примешь ту суть.
Что если выпали все зубы, те что из молока,
То повода нету вывалить болт грубо, низко то как.
Я знаю, тот, кто носит маску, боится хука в лицо,
Удара в душу, тот кто прячет там ублюдка с гнильцой.
Себя же бью по щекам
И заклинаю не плакать, если меня придёт ломать ***

Здесь не поможет слеза, что сползает с лица.
Воля, не покинь, добавь в глаза нам свинца.
Здесь не поможет слеза, что сползает с лица.
Воля, не покинь, добавь в глаза нам свинца.

Здесь не поможет слеза, что сползает с лица.
Воля, не покинь, добавь в глаза нам свинца.
Здесь не поможет слеза, что сползает с лица...

The Chemodan:

В слезах нискал бы подмогу,
Ты потерпи браток ведь осталось немного
По мостовой снова шагая не в ногу,
Хлебные крошки не укажут дорогу к порогу,
И вроде лучше бы сидел не рыпаясь на шконке,
Но всё это нытье сидит уже в печенках,
Когда игра мужская, но играют как девчонки,
И вратарь ничего не видит из-за чёлки.
Тренер платком вытирает капли,
Что-то попало в глаз и выйдет уже вряд ли,
Уже не в первый раз блестят глаза бритвы,
Мог бы бросить рэп, но давят тесками кредиты,
Стоя на краю поля прижав к груди гранату,
Глядя из далека все помочь бы рады,
Но падала чека и было слишком поздно
По пиджаку скользили крокодиловые слезы...