Сколько не живёте, всё равно помрёте, 
Разве ж не понятно, ведь не вечно править.
Лестно шепчут крысы, лижут попы писы
Фу, какая мерзость. Преданность и верность.
Королю надо немного: трон и слава Богу. 
Лучше прирасти, и от ярости
На лбу вздуваются вены, рты плюются пьzные
Ручками по столику бьют, анаболики кучками пьют.
От дуновенья ветра, от предчувствия измены,
Страха перед крахом когтями в поручни вцепиться.
Психбольницы по вам плачут, вам из окна маячут,
Лягте, отдохните, ну!, чего же вы хотите, ну?!

Жить, вот бы вечно жить, по небу плыть, быть самым главным на самолёте!
Вот бы, вот бы вечно жить, куда хочу рулить, я сам мне не нужны помощники пилота.
Всех в коробочку собрать, зарыть и затоптать, и больше никогда не вспоминать о них.
Вот бы, вот бы вечно жить, вечно жить, вечно-а! 
Заняли все места в трамвае и ездиют по кругу,
По кругу, как будто нет конечных остановок.
А люди не могут с ними долго ехать,
Люди выходят на следующей остановке.
И говорят другим: «Не садитесь к ним, 
Там чем-то воняет, всё в плесени и паутине.
Тени и нету света, и контролёров нету – 
Некому проверить наличие билета»
А трамвай со временем приобретает форму ЖОПЫ, 
Огромной жирной ЖОПЫ с окнами и дверями,
В глубокой чёрной яме застряли ненадолго,
Кто-то мечтал о Волге, но каждый про себя мечтал:

Жить, вот бы вечно жить, по небу плыть, быть самым главным на самолёте!
Вот бы, вот бы вечно жить, куда хочу рулить, я сам мне не нужны помощники пилота.
Всех в коробочку собрать, зарыть и затоптать, и больше никогда не вспоминать о них.
Вот бы, вот бы вечно жить, вечно жить, вечно-а