Монолог Хлопуши (сл.Е.Есенина)
-------------------------------------------------

 Сумасшедшая, бешеная кровавая муть!
 Что ты? Смерть? Иль исцеленье калекам?
 Проведите, проведите меня к нему,
 Я хочу видеть этого человека.
 Я три дня и три ночи искал ваш умёт,
 Тучи с севера сыпались каменной грудой.
 Слава ему! Пусть он даже не Петр!
 Чернь его любит за буйство и удаль.
 Я три дня и три ночи блуждал по тропам,
 В солонце рыл глазами удачу,
 Ветер волосы мои, как солому, трепал
 И цепами дождя обмолачивал.
 Но озлобленное сердце никогда не заблудится,
 Эту голову с шеи сшибить нелегко.
 Оренбургская заря красношерстной верблюдицей
 Рассветное роняла мне в рот молоко.
 И холодное корявое вымя сквозь тьму
 Прижимал я, как хлеб, к истощенным векам.
 Проведите, проведите меня к нему,
 Я хочу видеть этого человека.

 Где он? Где? Неужель его нет?
 Тяжелее, чем камни, я нес мою душу.
 Ах, давно, знать, забыли в этой стране
 Про отчаянного негодяя и жулика Хлопушу.
 Смейся, человек!
 В ваш хмурый стан
 Посылаются замечательные разведчики.
 Был я каторжник и арестант,
 Был убийца и фальшивомонетчик.

 Но всегда ведь, всегда ведь, рано ли, поздно ли,
 Расставляет расплата капканы терний.
 Заковали в колодки и вырвали ноздри
 Сыну крестьянина Тверской губернии.
 Десять лет -
 Понимаешь ли ты, десять лет? -
 То острожничал я, то бродяжил.
 Это теплое мясо носил скелет
 На общипку, как пух лебяжий.

 Черта ль с того, что хотелось мне жить?
 Что жестокостью сердце устало хмуриться?
 Ах, дорогой мой,
 Для помещика мужик -
 Все равно что овца, что курица.
 Ежедневно молясь на зари желтый гроб,
 Кандалы я сосал голубыми руками...
 Вдруг... три ночи назад... губернатор Рейнсдорп,
 Как сорвавшийся лист,
 Взлетел ко мне в камеру...
 "Слушай, каторжник!
 (Так он сказал.)
 Лишь тебе одному поверю я.
 Там в ковыльных просторах ревет гроза,
 От которой дрожит вся империя,
 Там какой-то пройдоха, мошенник и вор
 Вздумал вздыбить Россию ордой грабителей,
 И дворянские головы сечет топор -
 Как березовые купола
 В лесной обители.
 Ты, конечно, сумеешь всадить в него нож?
 (Так он сказал, так он сказал мне.)
 Вот за эту услугу ты свободу найдешь
 И в карманах зазвякает серебро, а не камни".

 Уж три ночи, три ночи, пробиваясь сквозь тьму,
 Я ищу его лагерь, и спросить мне некого.
 Проведите ж, проведите меня к нему,
 Я хочу видеть этого человека!