Холод, пробиваясь сквозь плотную пелену незнания и невежества, растекался по земле сочным дымом безмолвия. Природа застыла, преклоняясь перед разворачивающимся действием. Дым был олицетворением ледяного знания, единственно верного в этой Вселенной. Он острым кинжалом вонзался в густой воздух, разрезая его на множество шипящих осколков, осыпающихся вниз и исчезающих в чавкающей грязи. Это неправда, что обязательно нужен огонь для обновления природы, холодный едкий острый дым делает эту работу ничуть не хуже. 

 Дым знания и правоты окутывал корни деревьев, проникая в самую их суть, разрушая старый одеревеневший уклад. На пустом месте, где раньше был тёмный омут незнания, рождался свет, уверенный и твёрдый. Он пронзал растения насквозь -- от корней до самых верхушек, лучом выходя из каждого листа, из каждой ветки. 

 Что-то глубокое, древнее как сама Земля, просыпалось через этот свет. Можно было почувствовать, как ледяное спокойствие растекается плёнкой по всем сущим поверхностям. Оно липло как паутина, обволакивало всё вокруг, оплетало ветки, стебли, цветки, листья, траву, всю жизнь. А затем спокойствие втянулось внутрь и стало сущностью вещей. Глубокое, светлое и холодное спокойствие. И мир застыл в немом и невозможном переживании истины. 

 Сознание сузилось, мысль замедлилась, но не было сна, рабочая часть сознания оставалась чистой и ясной. Поток выровнялся, и теперь стало возможным осмысление вопроса вне отвлекающих слов, вне страха или желания, вне эмоций, вне шума. 

 Чем дольше длилось это всеобъемлющее познание, тем бледнее становился цвет природы. Она выцветала, приобретая взамен внутренний свет, теперь заполняющий всё вокруг. Этот новый, свет, сотканный из душ всех созданий, рисовал в воздухе фигуры, творил магию и историю. Он был всемогущ и всесилен... 

 И этот свет был синим.