Ну, вот... Опять меня куда-то в смурь и в хмарь несёт,
                             А я всё жду, до тошноты, красивых нот.
                      Но пальцы нынче шьют одно,
                                А голос ставит всё вверх дном, наоборот...

Впросак пропал твой поцелуй в прокуренных усах -
Ты извини, но я их ночью обкусал.
О лампу бился мотылек,
И лишь под утро я прилёг с собою сам.

                        Было всё когда-то лёгким,
                          Песни падали, как снег,
                       И наяву дышалось лёгким
                             Точно так же, как во сне,
                              И полозья не скрипели у саней.

                         Было всё когда то проще,
                        Даже если волком выл,
                        А теперь в святые мощи
                        Верю чаще, чем живым,
                                   А в глазах моих всё меньше синевы.

Ну вот... Ползёт на взлёт срок излетавший самолёт,
И я опять молюсь, чтоб классным был пилот,
Хотя того, чему бывать, не миновать,
И наплевать, что рейс не тот.

    А было всё когда-то рядом,
    Только руку протяни,
    А теперь до Ленинграда
    Дальше, чем до заграниц.
    Манят нас санкт-петербургские огни.

Как жаль, что от обиды нынче губы не дрожат,
И не помчаться за тобой, как на пожар.
Что чаще в кресле, чем в седле,
Того, что мне не двадцать лет, безумно жаль.
Что чаще в кресле, чем в седле,
Того, что мне не двадцать лет, безумно жаль.
Я чаще в кресле, чем в седле,
Того, что мне не двадцать лет, безумно жаль.

    Было всё когда-то лёгким,
    Песни падали, как снег,
    И наяву дышалось лёгким
    Точно так же, как во сне,
    И полозья не скрипели у саней.

    Было всё когда то проще,
    Даже если волком выл,
    А теперь в святые мощи
    Верю чаще, чем живым,
    А в глазах моих всё меньше синевы.