Новый русский текст записан на транслите,
Ну-ка запретите, сыну руку закрутите.
Рэпа вирус проникает на любой носитель,
Воздушно-капельным путем, басоте и элите.

На беличах в панельке, или в модном монолите,
Кореш, я тебе кричу, печерск бывает дикий.
Эпохи, сдвиги, первый президент - ниггер,
Психи, кому бизнес никель,
Кому стафф от лягавых – выкинь.

Мосты на стыке, это тебе не пальцем в айпад тыкать,
Писал на вздохе, прочел на выдох.
Фольга давидофф, глаза видали видов,
Слышишь нига, я тебе за гида.

Мути круги, там бодяжат аскорбином,
VR-X, турбина, мути круги, тусуй с утра.
Станут знакомые твои же тебе здесь враги,
Когда тебя отпустят, люди в курсе,
Наш рэп стал пропагандой ржавых брусьев.

Три подхода по пятнадцать, мокрые брусья,
В жизни бывает хуже, чем накурил и надулся.
Это шестой параграф книги Люцифера,
Бог сочинил любовь, дьявол - надежду и веру.
Я был глуп, когда думал, что я поступаю мудро,
И потерялся внутри района бермуда.
А братики закроют уши и не слышат как будто,
Кому летели в микрофон все эти буквы?
Сел на бровку с травкой в мокрый тротуар,
Уперся, из фольги накрутил наперсток.
Мам, тут все просто, сын еще подросток,
Тапки, конверс, ла коста.
Парить оптом не было опыта
И тут опытом говорю, пригнись, беркута,
Куда, из-за угла за угол.
Очнулся на студии, двери рубки без стука
Резиновый гондон ...
Лежу, дышу дымом, мерцает лазер,
И где я только не был, с кем я только не лазил.
Ждали весну под небесным навесом,
Малая, прости за любовь, что закончилась сексом.

Как же может заморочить жизнь,
Иногда хочется разогнаться, вот и белые ночи.
Жди, стоим на променаде ...
Рэп для меня родился тут, горят глаза
Хочу, чтоб были все друзья,
Хочу, чтоб были все друзья.

Тут все могло бы быть иначе,
Но только бог решает, кто-то для чего предназначен.
И божьей власти, 
Но порой я вижу космос, клавиши и космический бластер.
Мама, я плохой сын, надеюсь, ты меня простишь,
Будет не столько нервов, сколько пользы.
Неохота ползать, хочется летать, сразу в небо,
Институтов нашего склада нету.
Ну еще бы, кто б сосчитал эти проебы,
Еба, мы лишь даем то, чего немного.
Когда заерзало в груди,
Что-то, что берег для семьи,
А теперь так, похвастать повод.
Я с пятнадцати подкован,
Прямо в глаза быть азартным в окружении голых.
Без них быть замкнутым, брать наскоком,
Залпом собирать зал, не дать видеть, как кто плакал.
Который день уже в хлам,
Респект всем дворам тут
От Киева и до Марьино. И легендам, 
Пусть каждый день будет самым охуенным,