Когда я вернусь, ты не смейся, когда я вернусь,

когда пробегу, не касаясь земли по февральскому снегу,

по еле заметному следу к теплу и ночлегу,

и вздрогнув от счастья, на птичий твой зов оглянусь.

Когда я вернусь, о когда я вернусь...

Послушай, послушай, не смейся, когда я вернусь,

и прямо с вокзала, разделавшись круто с таможней,

и прямо с вокзала в ничтожный, кромешный, раешный,

ворвусь в этот город, которым казнюсь и клянусь.

Когда я вернусь, о, когда я вернусь...

Когда я вернусь, я пойду в тот единственный дом,

где с куполом синим не властно соперничать небо,

и ладана запах, как запах приютского хлеба,

ударит меня и останется в сердце моем.

Когда я вернусь, о, когда я вернусь...

Когда я вернусь, засвистят в феврале соловьи

тот старый мотив, тот забытый, затертый, запетый...

И я упаду, побежденный своею победой,

и ткнусь головою, как в пристань, в колени твои.

Когда я вернусь... А когда я вернусь?..