Потушите пожар
в сердце брандмайора -
сам не может справиться
брандмайор.
На снегу январском
он стоит - матерый,
опытный мужчина,
человек-костер…

В полузимнем штатском
он степенный бюргер.
Чахлые гвоздики,
греческий коньяк…
В захолустном этом
граде-металлурге
он стоит на улице
Школьной, как маньяк.

В захолустном этом
металлурге-городе,
над которым плавает
рыжий дым,
ветеран-пожарник
втрескался - и вроде
так всерьез, что кажется
снова молодым.

Он не спит ночами,
он поет на службе,
он шестой шекспировский
выучил сонет.
Он взашей всех гонит,
не желая слушать,
что, мол, его барышне
шестнадцать лет…

А я иду по Школьной
в кацавейке шкодной,
гордый, потому что
знаю наперед:
барышня к майору,
что стоит на Школьной
с чахлыми гвоздиками
не придет.

Потому что в городе
том металлургическом,
каждый где фактически
каждому родня,
в неблагоприятных
условьях климатических
барышня хронически
влюблена в меня…

Так потушите пожар
в сердце брандмайора -
сам не сможет справиться
брандмайор…
На снегу январском
все стоит матерый,
пожилой мужчина.
Человек-костер.