"Папа с мамой, вы меня простите, прошу.
Ноги будто ватные, я ногти снова грызу.
"Сестричка, братик мой, простите, я ухожу."
Стёрты ноги до крови, но всё же дальше несут.

Шаблон по стороже мне найдется, как и всегда.
И, разумеется, я стану им без труда!
Хочу любви, но только стисну зубы:
Мне бы ножницы острей найти, лицо бы подровнял себе!

Послушай, что нам скажут свыше: им, конечно же, видней!
Хочу понять весь этот бред - а почему и нет?!
Что дальше будет - только будит мои раны. Всё равно
Себя я снова подгоняю под подобное!

До свиданья, господа, сенсей, удачи вам.
Сердце так гремит в груди, пересыхает во рту.

Ну а если честно, что они все ждут?!
Ну а если честно, несёшь ты ерунду!
Ну а если честно, что они все ждут?!
Ну а если честно, несёшь ты ерунду!

Ах, и этого им тоже мало!
Мне иголку подлиннее бы, чтоб сердце можно было латать!

Послушай, что нам скажут свыше: им, конечно же, видней!
Хочу понять весь этот бред - а почему и нет?!
Что дальше будет - только будит мои раны. Всё равно
Себя я снова подгоняю под подобное!

Ничего не осталось, всё оторвалось, всё отрезано давно,
И даже то, что было сердцем, перештопано.
И меня не осталось, меня не осталось, бросьте в мусоропровод...
Меня нет даже там, к чему вернуться нужно бы!

"Докажи, что жив."

Захлопнись, тело, лживый мусорный мешок!
Уже сорвать, но оборвать бы это - дальше что?!
Чем желаю стать? Чем мне бывать? Ничем! Hе могу себя узнать!
Я оборву все швы, но что тогда останется?

Не в силах вытерпеть cто тысяч изрезанных дней.
Плевать кем буду я - хочу измениться скорей!