Есть город матросов, ночных контрабасов.
Мохнатых барбосов и старых карбасов.
Зюйдвесток каляных на вантах наклонных.
В ветрах окаянных рассолом каленых.
Ложатся там хмары на снежные горы.
Там в бурю сквозь бары проходят поморы.
И снится мне вешка - снегов поваляшка
И с волчьей побежкой собачья упряжка...
И снится мне вешка - снегов поваляшка
И с волчьей побежкой собачья упряжка.
И сердце лаская отвагой мужскою,
Дорога уходит в открытое море...
Дорога уходит в открытое море.
Я тундрой глухою летел под дохою.
Дорога дугою с одною вехою.
Я видел воочью пространство и время.
Я их средоточил за всех перед всеми.
Я слышу поныне, как плачут гусыни
В апрельской теплыни, в полярной пустыни.
Что память любила, о чем тосковала,
Все кажется было, и как не бывало... 
Что память любила, о чем тосковала,
Все кажется было, и как не бывало...
И сердце лаская отвагой мужскою,
Дорога уходит в открытое море...