к стилягу хоронили, толпы шкур за гробом шли,
На могиле саксы выли, скрипки плакали в пыли.
И тромбоны подвывали, под гитарный перезвон,
Слезы первые упали, заиграл там виброфон.

Он лежал в гробу открытом, он не слышал ничего,
Только траурный тот ритм, током скрытый, кок раскачивал его.

В этом мире он был Чацким,
Что на бал спешил бегом,
Потеряли много, братцы, тунеядцы, здесь стоявшие кругом.

Поднесли его к могиле, гроб покрыли кисеей,
Вдруг ударные пробили, и засыпали землей.

Памятник ему воздвигли, он не низок не высок,
Будто он на мотоцикле, и сверкает его кок.
Он лежал в гробу открытом, он не слышал ничего,
Только траурный тот ритм, током скрытый, ток раскачивал его.

Эх! Как стилягу хоронили, толпы шкур за гробом шли.
На могиле саксы выли, скрипки плакали в пыли.
И тромбоны подвывали, под гитарный перезвон,
Слезы первые упали, зарыдал там саксофон!