Это было в прошлой жизни, это было возле моря,
мы болтали, хохотали, ели раков, пили брют,
лень и нега чуть дышали в черноморской пыльной флоре,
вдруг ты шепотом сказала: “Дайте руку, троньте тут”.

Воровато оглянувшись на соседей по террасе,
я под скатерть сунул руку и нащупал твой живот,
и рука моя скользнула в грот любви и сладострастья,
и густым и нежным соком истекал волшебный грот.

“Я прошу, Элен, не надо, не шутите так жестоко! -
задышал я в ваше ушко, теребя губами прядь. -
Вы мечта, вы ангел, фея, а не гноище порока!” -
“Нет, Вадим, для вас я сука, тварь и конченная блядь!” -

“Ах, Элен, идемте к морю, охладимте наши чресла!” -
я тебе оправил юбку и прижал к бедру свой ствол.
Мы покинули веранду, с шумом отодвинув кресла,
и, швырнув друзьям одежду, дружно ринулись на мол.

Вместе мы нырнули в море, от жары изнемогая,
от желанья и томленья, пыл стараясь свой унять,
и, заплыв на мель, сказал я: “Бесполезно, дорогая!
Пусть нас море повенчает, коль попам нас не венчать!”

И на отмелях далеких мы творили то и это,
наблюдали нас в бинокли черноморские дедки -
ни себе и ни дедулькам мы не дали в это лето
от уныния увянуть и подохнуть от тоски.