в разбитом стекле я вижу твое лицо
а наш воздух пропах пиздецом
ты где-то там, а я где-то пьян
качаю наше мертвое счастье на руках
топчу пыль и хочу умыться в каждой луже
светит солнце, но оно простужено
спасай нас пока мы еще живы
пока у людей рвутся презервативы
пока не погасли все звезды 
еще не слишком поздно
глаза растеклись по тротуару
и наши тела пропали
закрылась дверь парадной
вперед навстречу несуществующего завтра
холодной вечности пролитого счастья
автобусных маршрутов и сломанных трамваев
в той реальности, которой не стало
в том доме, который снесут через час
в его кровавых и ветхих стенах

В миг, когда я исповедовался
Манекену в витрине,
Девушка с синими венами 
(реально синими)
Решила, что вся нормальность – не для неё
И убежала в стекло.
И убежала в стекло витрины,
Сбив манекена, что было силы.
Мой проповедник распался на части.
А девушка всё бежала,
Бежала, бежала,
Пока, обессилев,
Не схавала счастье,
Приняв причащение собственной кровью,
Безудержно частой,
Вместе с витринным стеклом.