Мелом исписана серая лестница:
Лапушка, птичка, солнышко, милая.
Все это песни медового месяца,
Только ступеньки до самой могилы,
Тянутся лентой метро бесконечного.
Вот уже новые фразы раскосые:
Крыса, свинятина, сучая трещина.
Дальше опять незнакомые полосы,
Где-то бесцельно-пустые, затертые,
Где-то заплеваны, где-то расколоты.
Все это мы, непростые и гордые,
Нравимся нашему хитрому городу.
Вот и считаем, что зубы и когти-
Лучший судья в разрешении спора.
Но есть еще честь, и до самого локтя,
Крепость руки твоей-точка опоры,
Тому, кто любил тебя, но пошатнулся,
И по-колено увяз в этой жиже.
Тому, кто хотел до тебя дотянуться,
А ты отшатнулся, и он еще ниже.
Вниз над ступенькой склонившись, раздавленный.
Ты же, упершись руками в перила,
Весел, но от чего столько ангелов,
Тихо кружат над ним, трогая лиры