Забытый Женя:
проспекты кишат людьми, 
нас не поймёт очередная швабра,
переклинит - захочу уйти, 
выпустить всё что собрали жабры,
жадные рты что-то кричат невнятно,
сзади плетутся раненные в спину чувства,
где та любовь что оставляла пятна, в памяти
поцелуи твоих нежных уст.
я трус, предатель, 
все мои песни про других людей,
ты улыбалась, я писал и кстати, 
как сейчас помню ебаный день...
ты в платье милая, пешком на встречу,
кофе в кафе, и мы не будем сегодня спать,
а завтра в городе, я тебя не замечу,
и нам больше не придётся врать.

elastronauta:
узкий подъезд не обнимет тела,
этаж 41, криком динамиков
хрипнет Делайла.
топчем парапет, сука, 
мы топчем парапет,
если над нами вещества заебись,
то под ними - не ладно.
и белокрылые лайнеры
в руках мечтателей
забились в линии любви мозолями
и обветшали в них,
я обещал им высоту журавлиных плие,
они сплетались в днк, и с маткой нашли дтп.
и так рождались мы с тобой.
случайности вели нас вникуда,
но никуда это лучше, чем дом,
где не рождались мы с тобой.
просто забились по углам
и медленно дышим.
но мы же быстрые, знаешь,
средь этих самок мы сами - утренний ксанакс
и занавес перестав порицательно наблюдать
сошли в огромные омуты
клубы, скорости добела.. улетай.

привычка придавать себе подвластный цифрам вид
чтоб упрощать не жалея.
любимых глаз не сохранить - я слаб.
грехом заполни все кадры. курим.
с тобой высота в дым

otnose:
там губы в губы - привкус куба либре. хрупких мыслей
сотни с шумом бились о полы на кухне, ты ведь 
не пригнулась, где амур, прицелившись, заискивал. 
и нас ввел в ступор выстрел, как к ногам стекала глупо жизнь 
и вместе с нею принципы. с истощенными нервами
с испещренными венами безотчетны, наверное
были. и я не прощенный минервою -
незачет прямо с первой. но ни по чем это сердцу ведь. 
честно. где путались в среде запрещенных веществ,
отрублены от внешнего мира простыней на прищепках. 
не допустив ни просчета, лишенные веры, 
мы жили, хоть и лилось это щелочью, детка,
под ребра. и я не видел за окнами солнца, 
в литерах, мокрых от слез, я, видимо, сдох от износа. 
потом очнулся где-то в бежевых листьях от осени. 
теперь прими меня, как и не принимала вовсе.