В уютном домишке, не скажем каком, 
В селенье, не важно каковском, 
Живёт до сих пор лилипут Бибигон, 
Придуманный дядей Чуковским. 

За вострую саблю народом любим, 
За живость и норов геройский, – 
Паршивый Геракл по сравнению с ним 
Маршак перед дядей Чуковским. 

Ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля-ля, 
Ля-ля, ля-ля-ля-ля-ля, 
Ля-ля - ля, ля-ля-ля-ля-ля. 

И чтоб тому дяде подумать вообще 
Над самым нехитрым вопросом - 
Забавно ли быть великаном в душе 
С таким вот сомнительным ростом? 

Бывало споёт лилипут о своём – 
Любая сомлеет от ятей, 
Но стоит им только остаться вдвоём – 
Спасибо Вам, дядя мечтатель. 

Ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля-ля, 
Ля-ля, ля-ля-ля-ля-ля, 
Вот уж действительно: ля-ля-ля-ля… 

Ах, бедный, несчастный малыш Бибигон 
Попался, как мышь в мышеловку. 
А всё же и он был однажды влюблён 
В роскошную божью коровку. 

Он пел ей, что чувства превыше всего, 
Что счастье ещё так возможно!.. 
Но божья коровка отшила его, 
Причём совершенно безбожно. 

Ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля-ля, 
Ля-ля, ля-ля-ля-ля-ля, 
Ля-ля, ля-ля-ля-ля-ля… 

И даже сдержать, не пытаясь смешка, 
Сказала на ушко герою: 
«Кто ростом, пардон, от горшка два вершка, 
Тот, встав с горшка, вырастет вдвое!..» 

Ну что ж, Бибигон был не прочь пошутить, 
И вот, озверев понарошку, 
Он божью коровку решил насмешить, 
Срубив ей коровию бошку. 

Ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля-ля, 
Ля-ля, ля-ля-ля-ля-ля, 
Вот уж действительно: ля-ля-ля-ля… 

Всё это случилось лет десять назад, 
В селенье, не важно каковском… 
Грустна сия повесть. А кто виноват? 
Естественно, дядя Чуковский!