Дай мне руку как будто в последний раз.
Дай фломастер поярче как твои глаза.
Еще б минуту за тобой бы последовал.
А ты попробуй кота натрави на пса.

А я и сам не прочь покусать тебя.
Чтобы в крови лицо, и напугать ребят.
Что во дворе сидят, под спайсом убитые в хлам.
Что бы с ножом стоял над ним, он убитый нахал.

И ты отдай мне дневники, что на полке лежат.
Среди старых пежам, где тот мятый журнал.
Что мне так глянцем сверкал, не давая уснуть.
Где на обложке боей пушистый, пятнистый питбуль.

А помнишь я выпал из окна.
Пускай первый этаж, я чут ли не сошел с ума.
Убери весь тот бардак, что развела ты с утра.
Напоминает этот хлам алкоголь и разврат.

Я запишу наш разговор чтобы не забыть потом.
Когда и вовсе плохо будет и рот на замок.
А помнишь старый хлам в подвале деревянные стены.
Помнишь как днем теряли время в постели.

Потея, мягкая кожа на теле, как и хотели.
Теперь сижу я в кресле словно растенье.
А тебя и вовсе нет, ведь я больной уже.
Я запишу все так как есть, ведь это нужней.

Чем ваши биксы в луже блевоты от ягуара.
Когда изо рта говном и сигами пахло.
Ее трусы в твоем кармане и ты это знаешь.
А в ней твое днк, удачливый парень.