Падающему листу 
все деревья равно чужи.
Только дрожь на лету,
странные виражи.

По остывшим лесам
память ещё свежа,
но скоро забудешь сам,
чему ты принадлежал,

в чьей ты родился музыке, 
чьим именем наречён,
кто ты на их языке:
тополь, осина, клён? –
Неважно, какая ты ветвь,
неважно каких корней.
Все ближе земная твердь,
лети, приближайся к ней.
(Жить на земле – значит лететь.
Лететь, приближаясь к ней.)

Падающему листу 
все деревья равно чужи.
Вычерпав пустоту,
Ты ляжешь в ложбину межи.
(Вычерпать пустоту,
лечь в ложбину межи.)

Сверху укроет снег.
И захочется высоты
в этом безмолвном сне,
среди таких, как ты?

Наземь ложится лист -
молча стоим, глядим.
От жизни и смерти чист
тот, кто совсем один,
тот, кто совсем ничей,
кто ничего не ждёт,
разве что книгочей
тебя, как письмо прочтёт.