А ночь на крыши безликой тенью, скатилась наземь и по дворам.
Часы за полночь толкнули стрелки, считают солнце по фонарям.
Дежурный врач омывает руки, в мечтах - лишь ужин, да на постель,
Забыть, как ужас, когда "уходят", прощаясь больше шести недель.
Колес фортуны, точней покрышек в больничных стенах - на всех по сто.
А под халатом: палач и пастырь, и что-то бьется в груди пустой.

За двери - прочь, в паутину улиц, безлюдных, спящих, укрытых тьмой.
Пешком сегодня - вполне прилично, ведь дождь не хнычет. Идет домой.
В усталых мыслях запутан разум, и он не видит, как чья-то тень
За ним стремится, учуяв деньги, как чует пуля свою мишень.
На дозу хватит: блестящий крестик, часы, мобильник и кошелек.
Дежурный врач обернулся поздно, и нож вцепился куда-то в бок.

Рассвет краснеет, и кто-то крикнул. Раздался громкий дуэт сирен.
Красавец в белом - работник скорой, находит пульс в переплёте вен.
- Он жив! - чуть слышно, затем поспешно он смотрит рану, тревожный взгляд.
- Всю ночь лежал здесь. Носилки, живо! Его порезал какой-то гад...
Дежурный врач говорить не в силах, лишь ждет, когда разрешат уснуть,
Но вот шаги пошатнули воздух, и кто-то шепчет: 
- Дай, я взгляну!

И вот он здесь, в полицейской форме, с глазами темными, точно мрак.
От слов его замирает сердце: 
- Спешить не стоит, мой светлый враг.
Учись делиться. Ему же в пору - моей дорогой душевных клякс.
В ответ он слышит: 
- Твоя дорога, быть может, в пору, но не сейчас.
- Да ну? - смеется. - А как же взятки, в столе - бутылка, кажись, коньяк.
Почти живет у палат богатых, но мимо тех, кто с клеймом "бедняк".

Дежурный врач понимает - точка. Он видит лица своих больных.
Обычно - к черту людей попроще, без денег нужно ли быть живым?
Красавец в белом молчит, что, впрочем, врачу понятно: не будет слов.
А темный щурится, ждет, смеётся и хрипло шепчет: 
- Твой Бог суров!
Но Светлый вдруг улыбнулся: 
- Что же, тогда напомню тебе о том,
Что он до ночи спасал ребенка и был ограблен его отцом...
- - - -
Дежурный врач провалился в бездну, забылся странным, тревожным сном.
Уходит Темный, сказав: "Как хочешь", а Светлый тут же укрыл крылом.