Кипяток, что глядит в дела чайные,
Ржавым пламенем льется из труб.
По законам физики все двадцать лет мои -
Формулы в чьем-то бреду.
Здесь зашторены окна, забитые плохо.
И голос от выкриков резких искрит.
Но финский ликер пахнет мятным сиропом,
Значит утром еще будем жить.

Генри Миллер вместо любовной лирики.
Первый день весны вместо Гумилева с Ахматовой.
Но с моста в двести миль улетают чаще сангвиники,
Живущие клубным дымом с последней зарплаты.
Здесь все то же самое год от года.
Деревья помнят только четыре цвета.
Кто-то на баррикадах за новой свободой,
Кто-то пьет у костра под песни radiohead`ов.

Припев:

Помни горячий чай не смешивать со льдом.
Не смешивать со льдом.
Не смешивать со льдом.
Все, чего не было в прошлом, случится потом.
Случится потом.
Случится потом.
Может.

Температура бьет по нервам. И я запутался
В описании препаратов и сжег со стихами листы.
Открою шторы. Включу радио. Подниму глаза.
Хорошо, что на другом конце города есть ты.
Газ на кухне, утюг - проверь.
Доказательства все я стер.
Здесь остались только следы на ковре,
Мертвый завтрак и финский ликер.
В пении китов, в шуме волн о края раковины.
В тайне нового, причастен к которому не я,
Созданы новые строчки без страха вины.
Съедены двадцать лет без последствия.
Знакомые не понимают, где мы.
Мы держимся в небе на нити тонкой.
Все проблемы - это не проблемы,
Зная из жизни только:

Припев.