Ярило свой лик отвратил от земель.
Не поют больше птицы, лишь плачет свирель
О мужьях и сынах, проливающих кровь
За свободу полей и святую любовь.
Нагадала беду, и не думает ждать,
Ослепла от слёз, обезмула мать.
За гибель, что сыну война принесла,
Старуха-ведунья народ прокляла.
Под вражеской тьмой содрогается твердь.
Дружина уходит на верную смерть.
Простился с женой опечаленный князь,
Ведьмы незрячей запомнив наказ.
Вопрошал воевода брехунью с бельмом,
Суждено ли вернуться домой со щитом,
Суждено ли дружине увидеть рассвет.
Предсказала слепая ведунья в ответ:
«Прах развеет тёплый ветер,
Дождь смоет кровь с железа.
Павшие воины идут на восход,
Их призрачные тени поднимаются в небо.
Волчий вой разбудит спящую зиму,
Снег укроет волной
Тех, кто лежит под мечами».
Омертвевшая длань отпустила копьё.
Над побоищем жадно кружит вороньё.
Супостатом истоптана, стонет земля.
Индевеют под снегом пустые края.
С той поры в тех полях сон-трава да бурьян.
По ложбинам безжизненным бродит туман.
На века тот могильник от глаз потаён.
Обратилась легенда лишь прахом времён.