I
Это серое небо, нагоняет тоску,
Так и охота подставить дуло к виску,
Но осознание реали мешает так сделать,
Просто нормально я не ел с прошлой недели.
Да ну и что, что недавно встал со школьной парты,
Моя юнность всё равно не пропустит тех гадов,
Окупантов, что так надеются выиграть войну,
Да ну и что, всё равно нас не пройдут.
Будем хоть ложиться костьми, нечего терять,
Ведь взаде дом родной, родной братишка и мать,
И что бы не случилось, будем стеною стоять,
Так что, о победе, им останется только мечтать.
Нас не сдержать, хоть и видем мы смерти друзей,
Но от этого становимся лишь злей и сильней,
Когда вдруг вспоминаем их добрые лица,
В этом городе, который покинули птицы.
II
город приобрёл какую-то неестественную пустынность,
Омертвелость и холод, которая нам и не снилась,
Новый год встретил и чаской чая и хлебом,
Но и это была радость, чай приравнен к золотым манетам.
Везде замерзла вода, такие холода,
И ощущения, что не дойдешь до пункта никогда,
250гр. хлеба в день, да, это беда,
Половину отдам брату, чтоб сытней была еда.
А я как нибуть уж перебъюсь, что ж, мне не впервой,
За 4 км. придётся идть за водой,
Чтоб потом можно, было сделать кипяточку с солью,
Как подумаешь, грудь наполняет сразу болью.
Ну что, как так можно жить а?
Когда шкала смертности уже так велика,
Не огорчайся мама, тебе печаль не к лицу,
А я поеду на фронт, на помощь к отцу.
III
Третий день боя, мы буд-то по среди поля,
Застряли в доме, который уже окружили, воля
Рвётся вперёд, но где не глянь, повсюду фрицы,
Видать на этом уже кончится моя страница.
В кармане документы, важности не обычаемой,
А в голове только образ мамы печальной,
В руке письмо, которое не успел отдать,
Там очередные строки, что бы её утишать.
Но вот они входят во внутрь толпой,
Взял гранату в руку с оторваной чекой,
И в голове образы, сразу повсплывали.
Ведь я успел в этой жизни так мало,
Скажу прощай, тебе небо голубое,
Зелёная берёзка, глаза любимой той,
Прощайте родные, прижал руку к груди,
Пусть подойдут поближе, ну что ж на счет три....