С деревьев листья облетают (прямо в Сену, и в Луару, и в Гаронну, и везде, куда хотите)
Пришла осенняя пора (Патер Ностер!!!)
В поход крестовый все поперлись (фон-бароны, голодранцы, без штанов, в одних в кольчугах),
И понавешали крестов (и на спины, и на плечи, и на жопы, и везде, куда попало).

За мною мой сеньор приходит (абсолютно совершенный альбигоец, сталбыть, драться не умеет, и не может, и не хочет),
Сказал, мол, с ними ты пойдешь (прямо завтра, на рассвете, ровно в полдень, как проснешься),
Маманя в обморок упала (прям с балкона, вниз башкою, на кобылу - та взбесилась),
Сестра винище пролила (слуге на морду - тот доволен!).

- "Друзья, маманю подсадите!" (на балкончик, как и было: вверх башкою, БЕЗ КОБЫЛЫ!!!),
Слугу положьте в погреб спать (пусть проспится, алкоголик?)
А я, молоденький парнишка (лет 17, 20,30?)
В Святую Землю подался (прямо с места, с сеновала, без штанов, зато с крестами).

За мною вслед бежит невеста (рожа кисла, словно тесто),
А вслед за нею тесть и теща (рожа злее, жопа толще. И вот куда я от тёщи убежал. Вообще, куда только от них не убежишь!)
? Сижу я в крепости высокой (метров восемь, может, больше - я не мерил. Стрелы свищут),
И к нам является магистр (морда ломом, звать Гийомом).

- "Здорово, братцы-крестоносцы! Аве Матер!" - "Патер Ностер!" - "Вашу также!" - "Всем спасибо!"
"Сейчас в атаку побегим!" (левым флангом, правым флангом, в общем, кучей? Хрен тебе, беги один!!!)
И вот бегу я по барханам (по песку, на четвереньках, быстро-быстро, ведь убьют же!),
За мной несется сарацин (7/8, 8/7, ну и рожа, шире жопы, прямо втрое, может, больше, Ой, не мерил).

И удираю я в оазис (пусть мираж, зато не видно),
А этот пусть бежит один (по пустыне, по песочку, к тамплиерам - пусть зарубят, ваххабит хренов!).
Летят по небу ассасины (обкурившись все гашишем, глючат, гады, что летАют?),
Хотят засыпать нас землей (прям по шею, иль по уши, или вовсе, по макушку!)

А я, молоденький мальчишка (лет 17,20,30, может, больше, я не помню)
Лежу с отрубленной ногой (для маскировки, челюсть - рядом, жрать охота!...)
Подходит мой оруженосец (звать Ансельмом, иль Адельмом, иль Бертраном - вот, не помню?)
"Давайте вас перевяжу (сикось накось, кось на сикось, грязной тряпкой, где же тут мои портянки, что в углу вчера стояли???)"
И в санитарную телегу (дышла гнуты, спицы биты, без колес, и... О! лошадь сдохла!)
С собою рядом положу (для интересу, я не против; только сзади, носом к стенке, между трупов, чтоб не дуло).

С тех пор прошло годов немало (лет 17, 20, 30 - сорок восемь!!!)
Госпитальерам я служу (не тужу!)
Ращу лечебные я травки (от запору, и поносу, и другой различной хвори)
Оруженосца сторожу (от соседа, извращенца, тамплиера, содомита - совратит и не заметит!)

На юг вороны полетели (до Прованса, может, дальше, а не знаю - не сказали),
Пришла осенняя пора (ексель-моксель!!!)