между углом моего дома и твоим подъездом, 
семьсот тринадцать километров моих тошных песен,
и если спросят сколько весит, грусть, я не отвечу,
время вечность, ведь не лечит, в этих стенах мне не легче, 

не уходи из моих грёз, не уходи постой, 
мне без тебе эти три года длятся как сто.
я снова сяду за стол, слушать музыку осени,
Я ведь не прошу на сейчас, я ведь прошу до седин

не выбить искреннность из меня, 
засуди за любовь, 
подай в суд иск на меня,
отомсти мне за боль.
мне тяжело взять и забыть, мне тяжело даже взять.
гораздо проще забить, чем, что-то в жизни менять

по ходу ведь не нам таки стареть под внуков крики
а мы ведь разные такие, страницы одной книги
и белых лилий тот букет, уже не клонит в сон
спиралью листья вялые осыпались на стол

между перронами наших домов, не так уж тесно. 
семьсот тринадцать километров моих скучных текстов.
и если спросят сколько стоит радость, я отвечу
сжимать покрепче ей у подъезда плечи. 

а я ведь правда верю, что жду тебя не зря.
ту о которой езжу пьяным по ушам друзьям
а мне бы время вспять, в тяжкие во все. 
туда где тает снег, мне важно тебя видеть во сне. 

пускай последний я из ста, но ночи не спал.
пытаясь посчитать между перронов наших сколько шпал
морозы в Харькове, на улицах снег кружится
смотри моя душа перед тобой, расстегнуты все пуговицы

Алён, ну не молчи, давай еще на шаг, 
мне тоже жаль, я сам иду едва дыша,
я ведь хочу с тобой стареть под внуков крики,
мы разные такие, но все еще страницы одной книги