Если б не наша семья,
То меня тоже вряд ли обошла бы чаша сея.
Я в 10 знал, где пробить гаша семян, 
Из эмигрантов тех лет сейчас треть на игле и на параше сидят.

Ведь, как же вам передать это чувство, 
Когда нет никого, кто плечом бы к плечу встал.
Я не хочу вспоминать эти дни, но забыть их тоже кощунство,
Вышел из дому choose man, вместо школы на пустыре.
В рюкзаке лишь Заратустра, единственный кореш был Мустафа. 
Для коренных я безвкусно одетый - не круто быть русским.

Я прожил быль - ты листал роман,
Мы золотого миллиарда тыльная сторона,
Курил сканк и воровал каждый второй.
Я был среди них, но мне ближе были Бильбо да Саруман.

Сейчас пыль поверх старых ран
И быть может не надо, не стоит, тем, кто юный, благопристоен,
Рассказывать старых историй, что значит быть в стаде изгоем,
Одни волей не волею не поймут, а у тех, кто поймут, жизнь ещё более еб*нута