Дерьмо придет с окраин в год амфетаминовой чумы,
Что бы выжечь умы, что бы стали выше чины,
Что б мышечные массы людей стремились к нулю,
Что б мне ночами снилось то, что ненавижу и люблю.
Железный лепесток ковали в пламени.
Тут гоповали и, картами давили камни,
Как пеликаны отсыпали, тормозили на потом,
И наблюдали, как рвали выпавших за бортом.
Потом жалеть о чем-то будет поздно.
Заметь, я говорю с тобой серьезно.
Звездное небо и нравственный закон внутри,
Мы зарядили за три, дерьмо уже в пути.
Будильник тоже может сделать больно.
День будет прожит в атмосфере скотобойни. 
Мой подоконник столько раз готовил зад к прыжку
Что я устал бояться за свою башку. 
Буду ли я валяться на пустыре приделанный?
Или дойдя до предела дух, пересилит тело?
Внутри бездонные пустоты и заполнить нечем,
И как под горло нож подкатывает вечер.
Я стану вечным беглецом-скитальцем,
С мертвым лицом буду пакет мусолить пальцами.
Баян торчавший из руки. В шахте лифт гудел.
Бледный. Призраки. Мастера подъездных дел.

Соткан из противоречий. Тонок и жесток
Эмси из созвездий лезвий, - железный лепесток.
Скомканный листок с четверостишьем про нас с вами
Тот, что ветер подхватил и покатил между домами.

И вот опять все начинать с палаты номер пять,
Оборонять свои тумбочку и кровать. 
Карта Москвы, там, на семи ветрах Петровский парк,
Там улица Восьмого марта, Там ненависть и страх.
Сестра, меня как-то коряво вшторило, 
Вколите что-нибудь, ну или выпустите что ли. 
Пустые штольни заполняло злое эхо,
Грязная ругань пополам с дебильным смехом.
Это наверх выходит что-то из глубин, 
И кто-то рядом ходит только я совсем один.
Серотонин во что бы то ни стало!
Пока мы спали, Пети тихо так не стало. 
Я видел смерть. Я заставлял себя смотреть. 
Отдайте тело! Дайте нам его отпеть. 
Вокруг кружило горе как кольца вокруг Сатурна,
А хладнокровный крематорий выдал урну. 
И кто сказал, что есть люди второго сорта?
Если это отвал - в нем слишком много золота.
Христос был там, где боль. Он был со мной.
Чужая воля отступала вместе с сатаной.
Сделать что-то хорошее, заботясь из последних сил
О тех, кто всеми брошен, тех, кто даже не просил.
Я не забуду никогда тоску тех черных дней,
И тех, кто видел в заключенных и в больных людей!

Соткан из противоречий. Тонок и жесток
Эмси из созвездий лезвий, - железный лепесток.
Скомканный листок с четверостишьем про нас с вами
Тот, что ветер подхватил и покатил между домами.