Qui dove il mare luccica, 
e tira forte il vento 
su una vecchia terrazza 
davanti al golfo di Surriento 
un uomo abbraccia una ragazza, 
dopo che aveva pianto 
poi si schiarisce la voce, 
e [bad word] il canto. 

Te voglio bene assaje, 
ma tanto tanto bene sai 
è una catena ormai, 
che scioglie il sangue dint''e vvene sai. 

Vide le luci in mezzo al mare, 
pensò alle notti là in America 
ma erano solo le lampare 
nella bianca scia di un'elica 
sentì il dolore nella musica, 
Si alzò dal pianoforte 
ma quando vide la luna uscire da una nuvola 
gli sembrò più dolce anche la morte. 
Guardò negli occhi la ragazza, 
quelli occhi [bad word] il mare 
poi all'improvviso uscì una lacrima, 
e lui credette di affogare 

Te voglio bene assaje, 
ma tanto tanto bene sai 
è una catena ormai, 
che scioglie il sangue dint''e vvene sai 

Potenza della lirica, 
dove ogni dramma è un falso 
che con un po' di [bad word] e con la mimica 
puoi diventare un altro. 
Ma due occhi che ti guardano 
così vicini e veri 
ti fan scordare le parole, 
confondono i pensieri. 
Così diventa tutto piccolo, 
anche le notti là in America. 
Ti volti e vedi la tua vita [bad word] la scia di un'elica. 
Ma sì, è la vita che finisce, 
ma lui non ci pensò poi tanto. 
Anzi si sentiva già felice, 
e [bad word]  il suo canto 

Te voglio bene assaje, 
ma tanto tanto bene sai 
è una catena ormai, 
che scioglie il sangue dint''e vvene sai

Здесь, где играют блики на глади морской 
И дует слабый ветерок, 
На старой террасе, 
С видом на залив Сурриенто, 
Мужчина с заплаканными глазами, 
Обнимает девушку. 
И вдруг, уже без дрожи в голосе, 
Снова начинает петь 

Ты мне нравишься, 
Ты мне так сильно нравишься, 
Закован в цепи я, 
Сгорает сердце, рвет мне вены кровь моя… 

Увидел отблески на море, 
Вспомнил ночи там, в Америке, 
Ах, это всего лишь фонари 
И след от винта лодки… 
Взглянул в глаза прекрасной девушки, 
Глаза зеленые, как море, 
Слеза предательски сверкнула, 
Как тяжко иногда дышать… 

Ты мне нравишься, 
Ты мне так сильно нравишься, 
Закован в цепи я, 
Сгорает сердце, рвет мне вены кровь моя… 

На сцене сила оперы, 
В её вымышленных драмах, 
Где с помощью мимики и жестов 
Перевоплощаешься в другого. 
Но эти глаза напротив, 
Так близки и реальны, 
Что забываются слова 
И путаются мысли… 

Всё что вокруг, тогда мельчает, 
И даже ночи те, в Америке… 
Ты оборачиваешься и видишь свою жизнь 
Как след от винта лодки… 
Да, это уходящая жизнь… 
Всё просто и понятно. 
И стало так легко на сердце, 
Что он снова запел… 

Ты мне нравишься, 
Ты мне так сильно нравишься, 
Закован в цепи я, 
Сгорает сердце, рвет мне вены кровь моя… 

Ты мне нравишься, 
Ты мне так сильно нравишься, 
Закован в цепи я 
Сгорает сердце, рвет мне вены кровь моя…

Там, где море блестит под луною, 
И ветер могучий гуляет, 
Напротив залива Сорренто 
Стоит мужчина на старой веранде, 
и обнимает девушку. 
Видны непросохшие слезы в глазах, 
Голос его еще охрипший, 
Но он снова поет свою песню: 

«Как сильно я тебя люблю, 
Ты не знаешь, как сильно я тебя люблю, 
Это чувство уже связало меня цепью, 
Что освободила мое сердце из темницы» 

Потом, посмотрев на огни в море, 
Припомнились ему ночи в Америке, 
Сейчас они показались ему блеклыми отблесками 
На вспененной воде, где катер промчался. 
Посмотрел в ее глаза, 
Эти зеленые, как море глаза, 
Как вдруг потекла слеза 
И ему показалось, будто он утопает. 

«Как сильно я тебя люблю, 
Ты не знаешь, как сильно я тебя люблю, 
Это чувство уже связало меня цепью, 
Что освободила мое сердце из темницы» 

«Опера, где любая трагедия – в