Воздух августом расплавлен,
Обратились тучи в бегство. 
Под завязку я заправлен,
И подвешены все средства.

И для птиц сирена воет,
Опустели капаниры.
Пахнет в воздухе войною,
Значит миру не до мира.
Миру явно не до мира.

Нынче видимо до ночи,
День тяжелый мне маячит.
Я не нож, но я заточен,
Под военные задачи.

Коль в верхах большие лица,
Не нашли для мира повод.
Не смогли договориться,
Значит я последний довод.
Я теперь последний довод.

И со мною наравне,
Эти двое что во мне.
Время "Че" на всех часах.
Только стрелкам не решить,
Сколько нам летать и жить,
Наши судьбы на весах,
Где-то в небесах.

Нам троим адреналина,
Добавляет неизвестность.
Не жалея керосина,
Я облизываю местность.

Где-то рядом неприятель,
Мне сейчас не до капризов.
Включен главный выключатель,
Мы всех выключим, кто снизу,
Выключаем тех, кто снизу.

Нам в ответ огнем и громом,
Огрызается поверхность.
Контингент и там не промах,
Повышает нашу смертность.

И в кабине эти двое,
На приборы смотрят хмуро.
Я как будто сильно болен,
Кашель, жар, температура.
Кашель, жар, температура.

И отчаянно втроем,
Через небо напролом.
Как на рваных парусах,
Мы то вверх, то снова вниз,
На кону всего лишь жизнь
Наши судьбы на весах,
Где-то в небесах.

Живы оба не убиты,
Хоть по мне в лупили точно.
И орет им тетя "Рита",
Чтоб на воздух вышли срочно.

Эти двое как на мине,
Велика цена задержки.
Но плечом к плечу в кабине,
Держат ручки а не "держки",
Не хватаются за "держки".

Как хочу я в эскадрилью,
Даже если инвалидность,
Я не складываю крылья,
А меняю стреловидность.

Возвращаемся из боя,
Пусть мы ели волочемся.
Но в кабине эти двое,
Верят в то, что мы вернемся.
Обязательно вернемся.

На войне, как на войне
Даже если ты в огне.
Надо верить в чудеса,
Что бы не было - держись,
И тогда не смерть а жизнь,
Перевесит на весах,
Где-то в небесах,
Где-то в небесах.