осень, замерзшие откровенья неба,
приюты и тоска фонарного цвета.
мы остались никем, опорочив мечты -
слова отравили, успевши дважды сгнить.

лирика жизни грустна, как бы ты ни кривлялся,
покуда в каждой руке тебя ждёт вывих запястья.
и к чёрту! я плюю под подошву,
впереди город знающий так много и неосторожно;

я в нём - ищущий на ощупь чего-то другого,
(глаза закрыты, губы отсохли)
чего-то родного... любовь к панелям и небу...
в такие моменты мне привычно доставать сигарету.

и вот он - позвоночник вселенной,
я прихожу сюда, когда на улице достаточно серо,
он переломлен; я на изломе.
разница лишь в том, в какую я уйду комнату сегодня.

это стихи без развития, это история без морали,
это осень пиздежа и блядства - это мы постарались!
это число без значения, яма без дна
и это предложение не закончишь словом "плацкарт".

похоже на то, что мы в плену переломленных рук,
холодного озера, знающего только круг,
и прилепивши ценник, ты не назначишь цену,
в такие моменты становится страшно тратить время

и достаешь сигарету. похоже, всё что нам осталось - это крохи от Бога,
а остальное - водка.
и что ни день - то более полое.
хотя, знаешь, я бы грелся твоими холодными руками под кофтой

в ленинграде и в выходные,
а остальное, мне кажется, было бы видно,
хоть и не стыкуется паззл...
я бы убрал из своей жизни поэзию, а, значит, и самое сложное разом,

но я приговорён писать стихи, искать ответы,
облизывать закаты и целовать рассветы,
хотя лучше был бы пьяным -
так вселенная начинает выражаться невнятно.

я выложил всю мелочь в стопку,
девятнадцатое октября, моя дырявая футболка.
еще один текст без ответа, ещё сигарета,
ладно... давай дождёмся кометы.

19 / 10 / '15