Тихон Хоботов
Цвет ветра

Когда последние птицы улетали на юг, Волчонок стоял на балконе, провожая их грустным вглядом. Впрочем, балкона у него не было. Зато были огромные серые глаза, в них отражалось небо.

Матерый Волк неслышно подкрадывался к Волчонку сзади.
- Улетают птицы в дальние края, - декламировал он. - Вот наступит время - полечу и я...
Матерый Волк любил выражаться стихами. А Волчонок всегда вздрагивал от неожиданности. Он был пуглив и боялся почти всего на свете. Только Матерого Волка не боялся.

Они медленно брели, шурша опавшими листьями. В воздухе пахло чем-то жареным, но холодным.
- Ты что такой грустный? - задавал свой обычный вопрос Волчонок.
- Овечку загрыз, - нехотя признавался Матерый Волк.
- Вкусная была?
- Нет, костлявая. Жалко ее.
- Питаться чем-то надо... - утешал его Волчонок.

Они присаживались на берегу пруда. В черной воде плескались утки - глупые такие.
- Эх, вода холодная, - облизывался Матерый Волк, - а то бы нырнул...
- А я плавать не умею, - говорил Волчонок, думая о своем.
Минуту спустя Матерый Волк начинал выть:
-У-у-у-у!.. Хууудо мне тууут! И овечки худыыые. Убегу я отсюда, убегу-у-у-у...
- Куда убежишь?
- В Северные Края. Там овцы знаешь какие? Как чемоданы! Дико упитанные.

Волчонок растерянно моргал серыми глазами:
- А как же я?
- Убежим вместе!
- Не могу. У меня тут мама, папа, дом...
- Дом... - кивал Матерый Волк. -
А я вот бездомный.
- А там ты с тоски взвоешь.
Так они беседовали. Тем временем в печати сообщали о наступлении зимы. Поверхность пруда затянулась тонкой плесенью льда. Большие снежинки опускались на мягкую шерстку Волчонка. И не таяли.

- Вот и снег на тебе не тает, - вздыхал Матерый Волк. - Окоченеешь скоро совсем.
- Не убегай! - просил Волчонок сероглазый. - Мне будет грустно без тебя.

- Да на что я тебе, матерый такой?
- Ты мудрый.
- У меня вон шерсть выпадает. От недостатка витаминов.
- Ты милый...
- Зубы часто ломаются.
- Овечек надо меньше грызть, - чуть не всхлипывал Волчонок.
Он доверчиво прижимал к Матерому Волку пушистую голову, усыпанную снежинками. Его шейка при этом становилась еще тоньше. Матерый Волк неуклюже гладил ее. "Загрызть, что ли?.." - угрюмо думал он.
В конце зимы Матерый Волк все-таки убежал в Северные Края. Убежал незаметно - Волчонок даже не успел подарить ему свой любимый медный чайник, в который нельзя было налить ни капли воды.

А по весне от Матерого Волка пришла короткая весточка:

"Дорогой Волчонок! Тут полно овец - толстых, жирных, тупых и глупых. Даже питаться ими не хочется. В свободное от еды время слушаю музыку. Одна песня дико нравится. Начинается так: "Your eyes are colored like wind..." Это на английском. По-моему, про тебя. В общем, у меня все о'кей! Только тоскливо бывает. Выть иногда хочется. Но тут выть не принято - овец можно распугать.
С приветом, Волк Матерый"

Волчонок целый вечер просидел над англо-русским словарем. Наконец ему удалось перевести строчку из песни: "Цвет тво-их глаз по-до-бен цве-ту вет-ра.

И в самом деле подул ветер. Прилетели птицы. Волчонок, стоя на балконе, встречал их грустным взглядом. Хотя балкона у него до сих пор не было.
"Интересно, какого цвета ветер?" - шептал Волчонок, осторожно пробираясь к пруду. Ему было жаль Матерого Волка. И жаль себя.

Вокруг сновали машины, спешили прохожие. Никто не замечал Волчонка. Никто не видел, как из его глаз - цвета северного ветра - стекали медленные слезы. А может, это были капли дождя, который Волчонок так любил. Когда последние птицы улетали на юг...