Скажи, ты помнишь ли ту вещь, что приковала
Наш взор, обласканный сияньем тех дней,
Ту падаль, что вокруг зловонье изливала,
Труп, опрокинутый на ложе из камней.

Он, ноги тощие к лазури простирая,
Дыша отравою, весь в гное и в поту
Валялся там и гнил, все недра разверзая
С распутством женщины, что кажет наготу.

И солнце жадное над падалью сверкало,
Стремясь скорее все до капли разложить,

Вспомни то, что глаза однажды узрели 
прекрасным безветренным утром за поворотом тропинки 
мерзкую плоть средь камней. 
Раскинуты ноги, как будто 
у женщины отдавшейся страсти. 
И источала плоть яды подобно фонтану колючих рыданий.
И я слышу

Под взорами небес, зловонье изливая,
Она раскинулась чудовищным цветком,
И задыхалась ты - и, словно неживая,
Готовилась упасть  ничком.

И я слышу 
в его журчанье отголоски 
воспоминаний, тщетно касаюсь тела в поисках раны. 
Я сердца своего вампир, 
я разучился
улыбаться,
хотя способен
целый мир заставить 
над собой смеяться

Неслось жужжанье мух из живота гнилого,
Личинок жадные и черные полки
Струились, как смола, из остова живого,
И, шевелясь, ползли истлевшие куски.