Здесь нет других движений, кроме криминальных,
Не спасает от смерти святая вода.
Нам разрешили встать, да некуда идти:
Ведь никто пока не знает зачем и куда?

Здесь небо соткано из драк, земля из проблем.
Тело требует мыла, а души - котла.
И как нам хочется верить, да не ведаем чем.
Здесь нет урожаев, здесь шесть лет весна.

Здесь срывают коров, здесь калеки на завтрак,
Здесь сироты на ужин, и поют не о том
Сексуальные дяди, а липкое завтра
Вновь придавит нас грешников жирным постом.

Эта полная лажа о завтрашнем дне,
Мудрецы говорят, благотворна для нас.
Мы так привыкли к дерьму, что призыв к чистоте
Не продует вам уши, не промоет нам глаз.

Время юных законов, новых зачатий,
Но детская смертность увы велика
И не родившись еще время пахнет проклятьем,
Как наше море и ваша река.

И этой ночью замечаешь лишь два цвета глаз -
Стынет в умных страх, а глупых - ярость.
Здесь стоит вверх ногами активность масс,
Здесь юность мудра, но жестока старость.

Когда некуда ползти, есть куда бежать.
Там после пожара вам согреют сердца,
Но мне там нечем жить: у меня здесь мать,
И мне незачем лгать: я верю в Христа.

Здесь лежит мой брат и наблюдаю я,
Как вырастают березы у него на груди.
И пусть гниют враги, пусть предают друзья,
Я продолжаю жить, я продолжаю идти...

В это великое время.
В это великое время.
В это великое время.
В это великое время.