Так поют эту песню сегодня, а в семидесятые годы в Перми родился ее оригинал, и какое-то время был популярен в туристской среде. Со временем песня подзабылась, но лет шесть назад благодаря Сёме Зайкову обрела второе рождение.

Первоначальный вариант песни:

Сергей Беляев
ЭХ, ЗАМАНИЛИ!

Вот, помню, первый раз пошел в поход – 
Ох, увлекли знакомые ребята. 
Мы по тайге с рассвета до заката 
Все шли. Куда? – Сам черт не разберет! 

Как проклятые, шли мы без дорог. 
И я соленым потом обливался, 
Под рюкзаком от тяжести шатался, 
И все стонал, присевши на пенек: 

«Ох, заманили! Эх, заманили ! 
Одели на плечи такой большой рюкзак. 
Зачем же сразу не предупредили ? - 
Такого я не ожидал никак !» 

В палатке ночью вымок и продрог, 
Не мог я даже шевельнуть ногою, 
В тоске об елку бился головою 
И убежать пытался, но не смог. 

Потом, рюкзак от злости укусив, 
Пошел, воюя насмерть с комарами. 
С тоскою думал о родимой маме 
И, как молитву, все твердил мотив: 

«Ох, заманили! Эх, заманили ! 
Одели на плечи такой большой рюкзак. 
И гадостью какой-то накормили, 
А ночью выход не нашел никак 
Я из палатки. Ох, заманили, 
Одели на плечи такой большой рюкзак. 
Зачем же сразу не предупредили ? - 
Такого я не ожидал никак !» 

Мы лезли к облакам, спускались вниз, 
И медленно тянулись дни за днями. 
На солнце сохли, мокли под дождями, 
И, наконец, куда-то доплелись. 

Куда - уже не помню, как в бреду. 
Я с рюкзаком пролклятым распрощался, 
На компасе как на кресте поклялся, 
Что ни-ку-да я больше не пойду! 

«Ох, заманили! Эх, заманили ! 
Одели на плечи такой большой рюкзак. 
Зачем же сразу не предупредили ? - 
Такого я не ожидал никак !» 

С тех пор в поход не раз уже ходил, 
Мне все давно привычно и знакомо. 
Недавно новичка сманил из дома, 
Он никого не трогал – тихо жил. 

И снова шли сквозь чащи без дорог, 
И он, как я когда-то, чертыхался, 
Под рюкзаком от тяжести шатался, 
И все стонал, присевши на пенек: 

«Ох, заманили! Эх, заманили ! 
Одели на плечи такой большой рюкзак. 
И гадостью какой-то накормили, 
А ночью выход не нашел никак 
Я из палатки. Ох, заманили, 
Одели на плечи такой большой рюкзак. 
Зачем же сразу не предупредили ? - 
Такого я не ожидал никак !» 

Он тоже начал биться головой, 
Потом рюкзак свой укусить пытался 
И в грудь себе стучал, и тоже клялся, 
Что, мол, в походы больше – ни ногой ! 

Но я ему сказал тогда: «Чудак! 
И я когда-то также зарекался, 
Но с этими туристами связался - 
Теперь иначе не могу никак!» 

«Ох, заманили! Эх, заманили ! 
Одели на плечи такой большой рюкзак. 
Когда-то сразу не предупредили - 
Теперь иначе не могу никак !» 
1977 г.