Дякую, Колєнька:)

Погода была несносной. С самого утра на горизонте показались  тяжелые фиолетовые облака. Ближе к обеду они только сплотили свой строй и широким фронтом напали на город, не позволяя остаться сухим ни единому клочку асфальта. Все безжалостно заливалось холодной дождевой водой: желтая листва на земле, козырьки зданий, одинокие бегущие пешеходы, уличные коты, все были одинаково недовольны таким поворотом событий. Дождь постепенно побеждал. Уличная система отвода воды, годами бездействующая, была не готова к такому штурму и быстро сдалась, растеряв остатки мужества, из-за чего по улицам покатила волна городских нечистот смешанная из всего того, что в течении нескольких месяцев старательно накапливал город. Вот волна докатилась до центральной улицы, окончательно прекратив жалкие потуги задержавшихся вовремя попасть домой.  Дальше она разбилась на несколько отрядов и подгоняемая громом поспешила трущобы. Тут ситуация обстояла еще хуже, так как этот район был едва выше уровня моря. Волны, обрадованные такой неожиданностью, вдоволь порезвились, снося заборы, вымывая цветы, заливая низкие дворики грязью. Позже, когда ярость стихии поутихла, гроза переросла в монотонный питерский дождик, что обнадеживало на скорую кончину агрессора.
 Но это никак не обходило Его, сидящего на темной кухне с  дымящейся чашкой в руках, в одних розовых тапочках и шортах. Его стеклянный взгляд был прикован к стеклу окна. Вспышки молний освещали самую, что ни на есть обычную атмосферу: эмалированный советский чайник на старой газовой плите, белый холодильник в углу комнаты, гору посуды в раковине. Единственное, что бросалось в глаза – странная пустота помещения. Мужчина сделал большой глоток из чашки, небрежно поставил ее на стол, потянулся и снова замер. Его силуэт напоминал силуэт Атланта удерживающего небосвод: плечи гнулись под невидимой ни для кого, кроме носителя, ношей. Склоненная голова лишь дополняла образ.  
Не было еще ни дня, чтоб Он об этом не вспоминал. Каждый день он возвращался с работы, делал несколько кругов по каналам кабельного тв, ужинал купленными полуфабрикатами и сидел в темноте. Одна и та же мысль жила в Его голове. Последние три года все повторялось с удручающей регулярностью и постоянством: работа – дом, работа – дом – работа, и лишь один раз в году  все менялось. Само небо вторило Ему,  и как будто извиняясь, отмечало этот день своим, весьма своеобразным, образом. Тогда, Он должен был быть вместе с ними, и не понятно, почему в тот день пошел дождь, который не дал Ему добраться домой вовремя. Три долгих года Его плечи стойко держались. Но сегодня они дали слабину -  Атлант начал ронять небо. И когда оно все же упало, буря в его голове улеглась и по сутулому телу побежала жарка энергия, жажда действия, которых оно уже давно не знало. Аккуратно встав с табуретки, Он сделал шаг к окну и приложил руку к нарисованной на стекле детскими фломастерами маленькой ладошке. Когда окно открылось, в комнату тут же влетел ни то враг, ни то друг – дождь. Ноги, в слишком маленьких для них розовых тапочках, стояли на подоконнике, ожидая финального указа. Упал он как и летел - молча. Через несколько минут дождь утих.