Чутье, положим, не подведет, да толку в твоем чутье.
Ты сам решил не внимать тому, что тихо скребет в груди.
Все те же волны, и облака на небе как будто те,
Но всяк земной и небесный знак тебе говорят «уйди!»
«Уйди!» - звенит городской трамвай, не думая тормознуть.
«Уйди!», - вослед, подымая шерсть, с тревогой глядят коты.
И если ты для кого-нибудь сойдешь за кого-нибудь,
Коты, они прозревают суть, и видят таких, как ты.

Ты знаешь явки и адреса. Ты помнишь простой пароль:
«Bongiorno, барышня, как дела? Не скушно ли вам одной?»
Ведь надо все-таки доиграть когда-нибудь эту роль,
А дальше, может, она, глядишь, и станет тебе женой.
Ты помнишь улицу, помнишь дом, и шар голубой над ним.
И двор, и в центре двора фонтан, в котором журчит вода.
И тот же самый вдали вулкан – и абрис его и дым.
Но разум шепчет – постой! Постой, не надо тебе туда.

Поскольку незанавешен там стоит на окне цветок.
Едва взглянув, кабы был смышлен, ты понял бы - дело дрянь,
Что все уже совершило здесь помимо тебя виток,
Что нынче там незабудка, а когда-то была герань.
«Вернись в Сорренто!» - зовет певец, вчера лишь сладкоголос.
Он все, что хочешь, тебе споет за пару твоих монет.
Однако же никому туда вернуться не удалось,
Ввиду того, что Сорренто есть, тебя уже больше нет.