И холод взорвёт замки машин.

Я не хотел видеть никого, но вы ловили падая подо мной, теряли больше, чем я с проблемами, не вывозили, в моё благо справлялись, я не знаю зачем стремились, и зачем сражались.

Ведь отпустить же проще, забыть и жить спокойнее иногда вспоминая, может эта суета въелась в вены и требует всё больше, всё больше волнений, грязные следы от ботинок вытирали минутами, блёвотину подтирали часами, снова живу не понимая, да и живу ли?
а может и в правду любили?
Себя угробили, своими ласками, просто убили и не хвастались, держались до последнего, жаль, что кончилось так быстро.

А ведь я даже вашего пальца не стоил, так часто тонул, что становился говном, плевал я на ваши слова тёплые, не ценил, а потом проклинал, да да проклинал, сдерал обои и снова клеил, сжигал страницы из книг и тушил, собирал, по частям.

С психикой в клинику не пытался поправиться, изводился капельницами, не до жил бы до пятницы, чуть не покинул свет девственником, мед-сестра помогла избавиться.

И шло время, сука, шло, зима ядерным снегом травила город, а это всё я не мог видеть, читал в письмах и не знал, что такое любить, моё время прошло и к рассвету кончилось, а она мне снилась, часто, но я её не видел, а потом не проснулся и кинул вас на хуй всех сука блять.