У быка голова крепка. 
У слона, говорят, умна.
А моя голова, как видно, 
никуда уже не годна.

Сколь её ни сжимай, ни три, - 
тускло всё у неё внутри.
Всё невнятный какой-то шелест;
семью-восемь да трижды-три...

Ход вещей безразличен ей. 
Снег не нужен на Рождество.
Ни на что голова не смотрит. 
Кроме ужина разве что.

Съев початок или кочан, 
проецируюсь на топчан.
И - катись под откос, карьера. 
Купидон, затворяй колчан.

Нужды нет, что не мыт паркет, 
что отчётный доклад - вот-вот,
что за стенкой хрипит пластинка - 
как шарманка: ни слов, ни нот.

Вот пойду в гастроном по льду 
покупать килограмм халвы, -
так и быть, заверну в аптеку: 
нет ли средства от головы.

Эй, аптекари, тук-тук-тук! 
Дайте мне девятнадцать штук
самых круглых своих таблеток. 
Либо петлю (одну) и крюк.

На коне приезжай ко мне, 
из драмсекции Дед Мороз.
Разбуди ты меня петардой, 
отведи от меня гипноз.

Я вскочу да и укачу. 
Например, на Калимантан.
Петь там стану в кафешантане,
как какой-нибудь Ив Монтан...

А пока - голова мертва. 
Трижды-три в ней да дважды-два.
И хрипит за стеной шарманка, 
спотыкаясь на каждом «фа».