1 часть:

Мы как-то путались меж берегами:
ты перед камерой – я двигался на перегаре.
Ставили крест, но не оберегали
то, что не принято нормальными в скопе регалий.
Мы не хватали звезды, но видели в небе лоты.
Что-то планируем, хотя далеко не пилоты.
Мои листы с куплетами далеко не похвальные,
все наши арки не такие триумфальные.
Я оставлю себя в бокале,
чтобы кто-то такой же плюгавый услышал себя в вокале.
По проводам, через мониторы и расстояния
ору, что не богат, но ебанное состояние
подводит.
Я истерично выдаю под бит
то, что кипит, и то, на что почти семь лет подбит.
Не важно, что это такое, но однажды
я обязательно стану минутой твоей каждой.

Давай останемся неважными
между высотками и лицами бумажными,
между куплетами многоэтажными.
Давай останемся неважными.

2 часть:

Под эти песни плачет kavabanga:
я ставил все на кон, но как-то избежал ва-банка,
бежал сам от себя и ставил на иглу мир,
и отыне настроение дерьмовее, чем песни Gloomy.
Чутка спиваюсь, и у нас еще запас нормальный.
Я не служил, но неплохо бомбил на Арсенальной,
а за спиной хуйни полный рюкзак, внутри запал,
и я на этот чокнутый режим уже давно запал.
Всему предел есть, но такое время:
тут столько копий, словно баттл атакует племя.
Я в свое время критиков поебал мнения,
теперь должны сажать за нападение при исполнении.
Я музыкант, только не знаю ноты,
зато в песнях Вована слышу пятьдесят куплетов поеботы.
Мы днище, может, но не ограничены тюрьмой,
запомни, Вов, что на плаву может держаться и дерьмо.

Руки тянутся выше, но ноги – вперед.
Голова еле дышит и бьется об лед.
Все, как пять лет назад, я – угроза ноунеймов,
ведь только [bad word] голосует против Лэйнов.