зорькой ночной и тихой,
которую скрыл туман,
рукой бережно складывал утро 
закрывая глаза на обман.

с потолка, что раскрашен под лето,
где грезы твои - дети всех полюсов,
я ломал себе выход в пурпурное небо,
как выход через висок.

мне и в солнечном свете чудилось, 
где луч - женственная рука
тяжелых, ртутно-свинцоцовых туч,
диалогах, где ты меня бы игнорила. 

в груди есть два состояния -
ромашки или отсутствие ромашек
боль.
чтобы ярче горело пламя - 
забудь на пороге свой разум
а с ним и покой.
пусть щадящее солнце за шторами
закрывает обзор горизонтами
и пусть каждый закат в одиночестве
будет пусть ну хотя бы нечётным.
и столько раз я не верил в события
называя всё глупыми сказками
мы встречались с тобою обыденно
на холодных равнинах аляски.

ночью звёзды на небе не сходятся
санта-клауса не существует
и порой вся земля у нас плоская
твоя мальборо пачка пустует.
закрываешь глаза на хорошее
ищя тщательно боли причины те
что заставили плакать лишь ночью тебя
ну давайте, душою кривите.
на холодном пустынном балконе
ощущая себя одиноким
ты глядишь на большую медведицу
окунаясь в печали истоки.
ты кричишь как обычно, без шума,
ведь тебя тут никто не услышит
вся любовь человечества ложная
в твоём имени ветер свищет.

пусть щадящее солнце за шторами
закрывает обзор горизонтами
и пусть каждый закат в одиночестве
будет пусть ну хотя бы нечётным.
и столько раз я не верил в события
называя всё глупыми сказками
мы встречались с тобою обыденно
на холодных равнинах аляски.