Был зелен плющ и вился хмель, 
Лилась листвы полночной тень,
Кружилась звёздная метель
В тиши полян, в плетенье трав.
Там танцевала Лютиэнь;
Ей пела тихая свирель,
Укрывшись в сумрачную сень
Безмолвно дремлющих дубрав.

Шел Берен от холодных гор,
Исполнен скорби, одинок;
Он устремлял печальный взор
Во тьму, ища угасший день.
Его укрыл лесной чертог,
И вспыхнул золотой узор
Цветов, пронзающих поток
Волос летящих Лютиэнь.

Он поспешил на этот свет,
Плывущий меж густой листвы;
Он звал – но слышался в ответ
Лишь шорох в бездне тишины,
И на соцветиях травы
Дрожал под ветром светлый след
На бликах тёмной синевы,
В лучах бледнеющей луны.

При свете утренней звезды
Он снова шел – и снова звал…
В ответ лишь шорох темноты,
Ручьёв подземных смех и плач.
Но хмель поник, и терн увял,
Безмолвно умерли цветы,
И землю медленно объял
Сухой листвы шуршащий плащ.

Шел Берен через мёртвый лес,
В тоске бродил среди холмов,
Его манил полёт небес
И дальний отблеск зимних гроз…
В случайном танце облаков
Он видел облик, что исчез,
В извивах пляшущих ветров
Он видел шелк её волос.

Она предстала перед ним
В наряде солнечных огней,
Под небом нежно-голубым,
В цветах оттаявшей земли;
Так пробуждается ручей,
Дотоле холодом томим,
Так льётся чище и нежней
Мотив, что птицы принесли.

Она пришла – и в тот же миг
Исчезла вновь… Но он воззвал:
- Тинувиэль! – И скорбный клик
Звучал в лесах и облаках…
И светлый рок на землю пал,
И светлый рок её настиг,
И нежный свет её мерцал,
Дрожа, у Берена в руках.

Он заглянул в её глаза – 
В них отражался блеск светил,
В них билась вешняя гроза…
И в этот час, и в этот день
Несла рожденье новых сил
Её бессмертная краса.
Свершилось то, что рок сулил
Для Берена и Лютиэнь.

В глуши лесов, где гаснет взор,
В холодном царстве серых скал,
В извивах чёрных рудных нор
Их стерегли моря разлук…
Но миг свиданья вновь настал,
И рок сулил; и с этих пор
На том пути, что их призвал,
Они не разнимали рук.