Усталая колышется вода, 
разменивая волны на прибой. 
Оседланные мною города 
толпятся и толкаются гурьбой. 

Солярис задохнулся от причин 
и вяжет от жилетки рукава, 
и сколько хошь в лицо ему кричи, 
но нет лица, лишь слухи и молва. 

И дни забыли, сколько в них минут, 
идут безликой массой, сплошь не те. 
Растерянные смыслы тлеют, ждут, 
когда придёт черёд мне их хотеть. 

 А не хочу. Сижу я у воды, 
 и стынут долетевшие лучи, 
 отсвечивая в волнах золотым, 
 и нет давно для подвигов причин. 

.